Игра в куклы – вчера и сегодня…

Это только кажется, что двадцать лет – солидная временная дистанция. На самом деле время – понятие весьма относительное. И так считал не только Альберт Эйнштейн…

– Ещё задолго до великого физика многие философы приходили к выводу: наше представление о времени часто напоминает игру цифр, не более того, – улыбается художественный руководитель Рязанского театра кукол Валерий Шадский. – Иногда одно мгновение вмещает в себя вечность… И, наоборот, десять лет могут пролететь за секунду.

– Валерий Николаевич, и давно вы стали упражняться в философии?

– Для человека театра время – совсем не абстрактное понятие, а практический инструмент. Думаю, мои слова подтвердят и зрители. Разве во время хорошего спектакля вы замечаете, сколько прошло минут или часов? В пространстве театра вообще могут происходить удивительные вещи. В том числе и со временем.

...Известный рязанский режиссёр, конечно же, шутит. Хотя, как говорится, в каждой шутке... Двадцать лет назад Валерий Николаевич беседовал с журналистом «Вечёрки» Анатолием Обыдёнкиным. И сегодня благодаря архиву нашей газеты мы вновь встретились в его небольшом кабинете.

– Та давняя статья называлась «Человечество без культуры – мир животных»…

– Вот вам ещё одно доказательство моей правоты, – перебивает меня Валерий Шадский. – Двадцать лет прошло, а тема всё так же злободневна.

– Но всё же давайте попробуем взглянуть на проблемы середины 90-х с позиции сегодняшнего дня…

Территория любви

– Изменилась, в основном, фактология. Наш театр развивается, выходят новые спектакли, обновляется труппа. А всё, что касается культуры… Я перечитал свои слова той поры, и готов подписаться почти под каждым.

– Неужели всё так печально?

– Ну, поводов для веселья у людей, занимающихся искусством, всегда было не слишком много. И дело тут не только в вопросах материального достатка. Куда больше лично меня да и, думаю, большинство моих коллег беспокоило и беспокоит духовное состояние общества.

– Двадцать лет назад вы выражались более определённо. Журналист спрашивал о том, что вас, как художника, побудило поставить спектакль по роману Булгакова «Мастер и Маргарита»? И вот что вы ему ответили: «Мне показалось, что наше время – сумасшедший дом, в котором всё сместилось: акценты, понятия добра и зла – всё… Всё перемешалось. И вообще на земле не может быть счастья, только путь к нему...».

– Всё правильно… По большому счёту я и сегодня считаю так же.

– То есть можно возобновлять «Мастера…»?

– Зачем же «Мастера…»? Многие наши современные спектакли говорят со зрителем на эти же темы. Например «…и Наказание» по роману Достоевского.

– Но этот спектакль ставили не вы…

– Да, его ставил прекрасный белорусский режиссёр Олег Жюгжда. Однако концептуально я, как художественный руководитель, как режиссёр, да и как человек совершенно с ним согласен.

– Давно хотел вас спросить, как вообще вы относитесь к приглашению «варягов» для работы в театре? Не ревнуете?

– Ну, если быть абсолютно честным, то, конечно, ревную. И это нормально… Ведь театр – это территория любви. И когда твои артисты увлекаются другим художником, момент ревности, безусловно, присутствует. Но я уверен: театру, чтобы развиваться, нужна свежая кровь. И чем интереснее будут приглашённые режиссёры, тем больше выиграет театр и, в конечном итоге, зритель.

Первый кукольник

– В том интервью двадцатилетней давности вы довольно нелицеприятно отзывались о политиках и о политике… Сегодня ваше отношение к данной сфере деятельности не изменилось?

– Нисколько. Это нечто совершенно чуждое для меня. Не буду давать моральных оценок, но уверен, что художник не должен этим заниматься. Общественной деятельностью – да, но не политикой...

– То есть, принимая участие в реализации каких-то общественных проектов, вы считаете, что политика здесь ни при чём?

– При чём, при чём… Весь вопрос в цене. Если ты помогаешь людям, пусть и ценой некоторых духовных компромиссов, это для меня допустимо. А если для повышения своего рейтинга или политического реноме, то нет…

– Не слишком ли просто?

– Думаю, что нет. Евангельские заповеди, на первый взгляд, тоже элементарны. А человечество тысячелетиями стремится им соответствовать. Правда, как-то не слишком получается...

– Не чрезмерно ли пессимистичный взгляд для деятеля театра кукол?

– А кто сказал, что театр кукол должен только сюсюкать со зрителем? На самом деле «игра в куклы» – дело очень серьёзное. Что, разумеется, не исключает иронии и чувства юмора. Кстати, о юморе… Вы знаете, кто был первым кукольником?

– Знаю. Старая шутка. Но всё равно расскажите…

– Господь Бог. Ведь это он вдохнул жизнь в неживую материю и из праха создал человека.

Помогать, а не руководить…

– Оставим философию и вернёмся к реальности. Двадцать лет назад труппа Рязанского театра кукол была едва ли не единственным творческим коллективом в регионе, регулярно выезжавшим за границу. Да и репертуаром вы выгодно отличались от других местных театров. Сегодня ситуация изменилась. Каково существовать в новой конкурентной среде?

– На мой взгляд, творческая состоятельность определяется не количеством зарубежных гастролей. В советское время было много талантливых театральных коллективов, которых по идеологическим причинам и близко к границе не подпускали. И потом – искусство не стометровка, здесь часто выигрывает тот, кто бежит медленнее остальных. Да, конкуренция сегодня существует. И должна существовать. Весь вопрос в критериях. Если они творческие – прекрасно! Беда в том, что сегодня, как и двадцать лет назад, очень часто чиновники не могут понять эту простую истину. Оценивать театр с позиции прибыльности невозможно.

– Но должны быть какие-то объективные показатели?

– Само собой. Зритель. Или, говоря официальным языком, «наполняемость зрительного зала».

– А как тогда быть с экспериментами? Ведь очень часто поиски нового театрального языка привлекают крайне мало публики.

– Для этого должны существовать отдельные формы: театры-лаборатории, например. Как у признанного мастера театральной режиссуры Анатолия Васильева. Кстати, этот интереснейший художник в 2007 году уехал из России, в том числе и потому, что от него требовали выполнения плановых показателей. Глупость несусветная…

– Честно признаюсь, несколько странно слышать эти размышления из уст художественного руководителя театра кукол. Уж у вас-то проблем с «плановыми показателями» никогда не было.

– Это специфика детского театра. Кроме того, нам всегда везло на директоров. Много лет эту должность занимал Аскар Тагер – личность легендарная не только для Рязани, но и для кукольников всего мира. А сегодня мы находимся в надёжных руках Константина Кириллова. Он сам был артистом и очень хорошо понимает, что такое разумный баланс между творческими и коммерческими интересами.

– А он, в принципе, возможен?

– Уверен, что да. Поиск, эксперимент, естественно, необходимы. Без них театр задохнётся. Но для этого существуют фестивали, театры-студии, другая инфраструктура. Театр государственный, а тем более детский театр, как это ни парадоксально звучит, – производство. Творческое, но производство. И здесь всё определяют мера и компетентность. К сожалению, именно компетентности часто не хватает тем, кто пытается руководить искусством. Да и само слово – «руководить» здесь не совсем уместно. «Помогать», «поддерживать», «создавать условия»: по-моему эти определения более точно выражают суть взаимоотношений между государством и культурой.

– Мечтатель вы, однако…

– Что ж, давайте вернёмся к этому разговору ещё через двадцать лет…

– Согласен.

КСТАТИ: Своё здание Рязанский театр кукол обрёл в 1982 году, во многом благодаря тогдашнему его директору Аскару Тагеру и председателю горисполкома Надежде Чумаковой. Стройку несколько раз «замораживали», но, в конце концов, Чумакова добилась отдельного статуса для строительства, что позволило буквально в полгода завершить начатое. На открытии театра выступил патриарх советских кукольников Сергей Образцов, который сказал: «О таком здании можно только мечтать, как, впрочем, и о таком директоре».

Фото rznpuppet.ru