Ты ж меня пидманула…

03.11.2016 Описание

В год тысячелетия Киева Красноярский драматический театр, где автор этих строк имел честь служить, был на гастролях в столице братской Украины. Только так и не иначе называли в те времена вторую по значимости республику СССР.

Сегодня мы отправляемся на Украину. И давайте сразу же договоримся – никаких дебатов по поводу грамматики. Согласитесь, все эти споры вокруг «на Украину» или «в Украину» носят скорее политический характер и к русскому языку имеют довольно опосредованное отношение. Как, впрочем, и к украинскому… И чем обсуждать лингвистические нюансы, куда интереснее вспомнить этот чудесный край, где летними ночами звёзды кажутся такими огромными, что до них запросто можно дотянуться рукою.

Кондитерская самостийность

– Для меня Украина начиналась с торта «Киевский», – делится своими детскими впечатлениями рязанская художница Лидия Кравченко. – Папа работал на заводе «Красное Знамя» и примерно раз в месяц ездил в командировки на Украину. Ну и обязательно привозил настоящий «Киевский» торт. Говорю «настоящий», потому что кондитерское изделие с аналогичным названием производили и в Москве, но, попробовав его всего раз, я поняла, что ничего общего с моим любимым тортом оно не имеет.

Совершенно согласен с Лидией Петровной. На личном опыте неоднократно убеждался – есть целый ряд продуктов, которые, как и фольклор, требуют абсолютной аутентичности. Украинское сало, например, можно попробовать только на Полтавщине или в Днепропетровске… И, сколько бы ни пытались повторить рецепт засолки в Скопине или Шацке, не выходит! Нет, получается вкусно, даже очень, но всё равно – не то это сало... Потому что воздух другой, вода другая, да и люди другие. Не хуже и не лучше – просто другие. То же и со знаменитым тортом «Киевский». Попробовав его впервые лет в пять в маленькой кондитерской на Крещатике, я за полвека так и не встретился с подобным вкусом. Возможно, потому что неподалёку от этой кондитерской цвели знаменитые киевские каштаны, а рядом за столиком сидела совсем ещё молодая мама…

И всё же «Киевский» торт в Рязани был диковинкой. А вот украинские песни пели в 70-е во время почти каждого праздничного застолья. «Ты ж меня пидманула, ты ж меня пидвела» – если и уступало в популярности «Ой мороз, мороз…», то разве что самую малость.

Из Москвы в Лемберг

– Впервые к бабушке в Черновцы я приехал уже юношей, – вспоминает рязанский предприниматель Николай Ефименко. – После окончания восьмилетки мои родители решили, что их сын достаточно созрел для самостоятельного путешествия. Мне предстояло на поезде доехать от Москвы до Львова, а там пересесть на автобус и ещё почти три часа добираться до пункта назначения. Неожиданности начались ещё в дороге. Во-первых, моим соседом по купе оказался профессор, преподаватель истории Львовского университета, который объяснил рязанскому восьмикласснику, что город, в котором мне предстоит делать пересадку, в течение нескольких веков носил совсем другое название и к России не имел никакого отношения. Начиная с XVII века Лемберг был центром провинции Галиция, относящейся к Австро-Венгерской империи, и разговаривали в нём, в основном, на немецком и польском языках. Галичане считали себя европейцами и, по словам профессора, имели на то веские основания. В общем, по выходу из вагона я уже не понимал, куда я приехал и на каком языке изъясняться. Я-то всегда считал, что украинская речь мало чем отличается от русской. Оказалось, это не совсем так…

СПРАВКА «ВР»: Мать городов русских – перифраз из древнерусской литературы, наиболее известный по фрагменту «Повести временных лет»: «И сел Олег, княжа, в Киеве, и сказал Олег: «Да будет это мать городам русским».

Не забудьте капелюху

Во Львове до отправления автобуса у Николая было три свободных часа, и он отправился в парикмахерскую, чтобы явиться к бабушке не волосатым рязанским шалопаем, а приличным европейским юношей. Однако рядом с вокзалом никакой парикмахерской он не обнаружил. И только после получаса бессмысленного блуждания по улицам понял: услуги по стрижке и бритью на Украине оказываются под вывеской «Перукарня».

– Уже постриженным я решил приобрести бейсболку, – продолжает рассказ о своих львовских злоключениях рязанский инженер. – У нас в Рязани в середине 70-х такие кепочки считались верхом пижонского шика, и купить их в магазине было нереально. А у них в Лемберге, то бишь во Львове, в бейсболках щеголял каждый второй…

Наученный горьким опытом, Николай не стал самостоятельно разыскивать необходимый магазин, а обратился за справкой к постовому милиционеру. Тот любезно разъяснил, что желанную бейсболку можно приобрести буквально в двух шагах, стоит лишь завернуть за угол.

– За углом меня ожидал очередной сюрприз, – улыбается Николай Ефименко. – Оказалось, что головные уборы продаются под вывеской «Капелюхи». Спасибо милиционеру, сам бы я ни за что не додумался…

Вальс на прощание

Но вернёмся к моим киевским гастролям. Автор этих строк родился и вырос на Украине, и для него проблем с перукарнями и капелюхами не существовало. Чего нельзя было сказать о моих коллегах. Хотя в Киеве, в отличие от Западной Украины, объясняться всё же было гораздо проще. Вообще литературная украинская речь и сегодня в этой стране – большая редкость. В обыденной жизни разговаривают на суржике. В центральной части Украины это смесь украинского и русского. На западе к этому лингвистическому набору прибавляются ещё и польский с немецким. А уж на каком языке общаются в моей родной Одессе, вообще определить затруднительно. Украинский, идиш, русский, молдавский, польский, греческий, армянский – эта гремучая языковая смесь создала особенный, ни на что не похожий диалект.

Киев… Город каштанов и булыжных мостовых. Даже у могучей пропагандистской машины советского государства не хватило сил перекроить этот город под свои идеологические лекала. Киево-Печёрская лавра, как и десятки других храмов, создавала совершенно особую атмосферу причастности к древней истории государства. В школьных учебниках оно называлось Киевская Русь. Что-то такое мы слышали про варягов и Владимира Красно Солнышко... А тут к былинам и сказаниям можно было прикоснуться, приложив ладонь к стенам Софийского собора...

Перед нашим отъездом из столицы Украины мы с товарищами решили на прощанье пройтись по булгаковским местам. Путешествие сопровождалось посещением многочисленных винных погребков, которых только на одном Крещатике в то время хватало в изобилии. В общем, на Андреевском спуске около Дома писателя группа артистов из Красноярска оказалась глубокой ночью и в весьма приподнятом настроении. И вдруг за совершенно тёмными стеклами булгаковской квартиры замерцали огоньки свечей, и совершенно явственно зазвучал вальс Шуберта. И не нужно иронических улыбок – звуки рояля были отчётливо слышны в ночной тишине. Казалось, ещё немного, и бархатный баритон Шервинского из «Белой гвардии» запоёт свою знаменитую эпиталаму богу Гименею… Так Киев прощался с нами.

Я думаю, одной статьи явно мало для того, чтобы рассказать об Украине времён нашей молодости. О временах, когда мы и представить себе не могли, что будем жить в разных государствах и что между нашими державами будут далеко не дружественные отношения...

Так что, возможно, на страницах «ВР» мы ещё вернёмся и в Одессу, и на Полтаву заглянем, и вспомним, как пели знаменитые ивано-франковские соловьи…

Фото starkiev.com, studioi.ru

ЦИТАТА: Николай Гоголь, писатель
«...Как упоителен, как роскошен летний день в Малороссии! Как томительно жарки те часы, когда полдень блещет в тишине и зное и голубой неизмеримый океан, сладострастным куполом нагнувшийся над землёю, кажется, заснул, весь потонувши в неге, обнимая и сжимая прекрасную в воздушных объятиях своих! На нём ни облака. В поле ни речи. Всё как будто умерло; вверху только, в небесной глубине, дрожит жаворонок, и серебряные песни летят по воздушным ступеням на влюблённую землю, да изредка крик чайки или звонкий голос перепела отдаётся в степи».

Автор: Михаил Колкер
Теги: Общество
Вернуться к списку

Архив номеров

          

Задать вопрос редакции